Плата за красоту - Страница 85

Собрав все свое мужество, Эндрю шагнул в кабинет. Она оглянулась, потом быстро закрыла файл, в котором работала.

– Доброе утро. – Она знала, что голос звучит очень холодно, но не могла заставить себя говорить с ним ласковее. – На кухне есть горячий кофе.

– Извини. Мне очень жаль, что так получилось.

– Не сомневаюсь. Тебе надо приложить к глазу лед.

– Чего ты от меня хочешь? Я же сказал: извини. Я перебрал, вел себя как полный идиот. Больше этого не произойдет.

– Ты уверен?

– Да. – Холодное недоверие вопроса разозлило его. – Я всего лишь выпил чуть больше нужного, вот и все.

– Тебе совсем нельзя пить, Эндрю. И пока ты этого не поймешь, все это будет продолжаться, и ты будешь причинять боль тем, кто тебя любит.

– Слушай, пока ты там развлекалась с Болдари, я тут на ушах стоял, с работы не вылезал. И в какой-то степени виной этому твой провал во Флоренции.

Очень медленно она поднялась:

– Что, извини?

– То, что слышала. Это я выслушивал жалобы и ругань папочки и мамочки по поводу твоей ошибки с этой бронзой. Я искал эти чертовы документы на «Давида» – а ведь отвечаешь за документацию ты. Все шишки сыпались на меня, за неимением главного виновника. А ты упорхнула и увлекательно проводила время, кувыркалась…

Звук пощечины потряс обоих. Миранда прижала горевшую огнем руку к груди и отвернулась.

Он постоял, недоумевая, но, так ничего и не сказав, развернулся и вышел.

Миранда услышала, как хлопнула входная дверь, увидела из окна отъезжающий автомобиль.

Всю жизнь брат был ее опорой. А сейчас, даже не попытавшись найти в себе хоть чуточку сострадания, она оттолкнула его. Именно сейчас, когда он больше всего в ней нуждался.

Запищал факс. Миранда потерла руку, подошла к аппарату и начала читать выползающую страницу.

Думаешь, я ничего не знаю? Как тебе понравилось во Флоренции, Миранда ? Все цветет, солнышко сияет, да ? Я знаю, где ты бываешь. Я знаю, что ты делаешь. Я знаю, о чем ты думаешь. Я – в тебе, всегда.

Это ты убила Джованни. Его кровь на твоей совести. Неужели ты этого не видишь? Я вижу.

Застонав от бессилия и изумления, Миранда скомкала лист и запустила в дальний конец комнаты. Прижала пальцы к вискам, в глазах у нее потемнело от ярости. Успокоившись, она подобрала факс, аккуратно его разгладила.

И положила в папку.

Райан появился с букетом нарциссов – так похожих на маленькие яркие солнца, что Миранда не удержалась от улыбки. Но она отвела глаза, и Райан взял ее за подбородок.

– Что случилось?

– Ничего, все прекрасно.

– Что случилось? – повторил он. Он видел происходящую в ней борьбу: она не привыкла делиться своими неприятностями.

– Мы с Эндрю поссорились. Он ушел. Не знаю куда и не знаю, что мне делать с ним дальше.

– Пусть побудет один.

– Да, наверное. Надо поставить цветы в воду. – Подчинившись внезапному порыву, она взяла любимую бабушкину вазу и пошла на кухню. – Я поработала, – крикнула она оттуда. – Составила списки.

Говорить ему про факс? Потом, решила она. Потом, когда приведет мысли в порядок.

– Списки?

– Систематизировала имеющиеся у нас данные, стоящие перед нами задачи.

– Я знаю, что такое списки.

– Сейчас принесу распечатку, и мы над ними поработаем.

– Отлично. – Райан открыл холодильник, скептически осмотрел содержимое. – Хочешь бутерброд? – Ответа не последовало, так как Миранда уже поднялась к себе. Он пожал плечами и стал прикидывать, что из имеющегося под рукой может создать человек с воображением.

– И ветчина, и хлеб не первой свежести, – сообщил он, когда Миранда вернулась. – Но мы рискнем, иначе умрем от голода.

– Эндрю, наверное, поехал в магазин. – Она посмотрела на Райана, резавшего мятые помидоры, и нахмурилась. Ведет себя так, словно родился на этой кухне! – Ты умеешь готовить?

– В нашей семье все до единого умеют готовить. – Он глянул на нее. – А ты, наверное, не умеешь.

– Я очень хорошо готовлю, – раздраженно вспыхнула Миранда.

– Правда? Интересно, как ты смотришься в фартуке?

– Сногсшибательно.

– Не уверен. Ну-ка надень, продемонстрируй.

– Слушай, это ты затеял завтрак. Поэтому сам можешь надевать фартук. И замечу между прочим, что ты слишком много внимания уделяешь еде.

– Как и всем прочим радостям жизни. – Он медленно слизнул стекавший по пальцам томатный сок.

– Оно и видно. – Она села за стол и положила перед собой папку с бумагами. – Итак…

– Тебе горчицу или майонез?

– Все равно. Я привела…

– Кофе или что-нибудь холодное?

– Все равно. – Он что, специально старается вывести ее из себя? – Для того чтобы…

– Молока нет, – сообщил Райан, потряхивая пакетом, который достал из холодильника.

– Брось этот пакет в ведро и сядь, – четко выговаривая слова, сказала Миранда и заметила, как он ухмыльнулся. – Зачем ты стараешься меня разозлить?

– Потому что от злости у тебя появляется румянец. – Он критически осмотрел банку с пепси. – Диетическая?

Не сдержавшись, она хихикнула, и Райан тут же сел рядом с ней за стол.

– Ну вот, так-то лучше. – Он придвинул к ней тарелку с бутербродом. – Я не могу сконцентрировать свое внимание на чем-то серьезном, пока ты такая грустная.

– О, Райан. – Разве могла она противиться столь мощному напору? – Я не грустная.

– Ты самая грустная женщина из всех, кого я знаю. – Он поцеловал кончики ее пальцев. – Но мы это исправим. Итак, что ты хочешь мне сообщить?

Она помолчала, собираясь с силами, потом взяла первую страничку.

– Первое. Это дополненный список сотрудников, имевших доступ к обеим бронзовым статуэткам.